Семейные тайны - Страница 30

– Она плохо слышит, но все видит…

– И поэтому ты пошел за Анной на кухню. – Было заметно, как нервничает Леся, уже повышая голос и не обращая внимания на находившихся в гостиной Дронго и Эмму.

– Замолчи, – приказал Арнольд, – твое поведение меня уже достало! Больше ты со мной никогда сюда не приедешь. Ты все поняла?

– Тебе нужно приезжать сюда одному, чтобы в присутствии ее идиота-мужа, который до сих пор ни о чем не догадывается, встречаться со своей первой любовью, – огрызнулась Леся.

– Замолчи, дура! – Пастушенко толкнул жену и посмотрел на Эмму. – Она иногда бывает несносна, – пояснил он.

Леся вспыхнула и, сдерживая слезы, выбежала из гостиной. Немного подумав, Арнольд последовал за ней. Из коридора доносились их голоса. Они опять о чем-то спорили.

– Напрасно он на ней женился, – убежденно произнесла Эмма. – Так они долго не протянут, наверняка разведутся.

Дронго, соглашаясь, кивнул. Спор между супругами раздражал его, но он чувствовал, как где-то в глубине его души нарастает смутное ощущение беспокойства и тревоги. Словно здесь снова могла произойти трагедия. Пока никто из находившихся в доме даже не предполагал, что через полтора часа здесь произойдет еще одно убийство.

Глава 10

Когда они снова остались одни, Эмма предложила своему гостю посмотреть библиотеку, находившуюся в другой половине здания. С тех пор как дом вернулся в собственность родственников Марты, в библиотеке почти никто не бывал, если не считать сотрудников профдезинфекции, которые боролись там с крысами, и Калерии Яковлевны, иногда приходившей туда, чтобы вытереть пыль. Библиотека была небольшая, но стоявшие в ней стеллажи тянулись до потолков. Это была довольно глухая комната с одним-единственным окном, выходившим во двор. Очевидно, здесь и проходили встречи агентов гестапо со своими кураторами, а потом и агентов «Штази» со своими руководителями.

Собранные в ней книги были в основном на немецком языке, которые были изданы в начале двадцатого века. Марта давно собиралась освободить эту комнату, выбросить все книги и сделать из нее спальню для Калерии Яковлевны, но та категорически отказывалась переезжать в пыльную и глухую комнату, вызывавшую у нее необъяснимый страх.

Эмма привела сюда Дронго, показывая ему на стеллажи с книгами.

– Я все время думаю о владельцах этих изданий, – призналась она. – Наверное, их собирали, читали, перелистывали. Может, где-то остались их заметки, закладки, наброски. Нужно просмотреть каждую книгу, пролистать каждый фолиант. Но у Марты не доходили до этого руки, Калерия Яковлевна только убирала пыль, а больше сюда никто не входил. Вот такая заброшенная библиотека.

– Нужно было давно сдать все книги в общественную библиотеку, – предложил Дронго, – чтобы они не пылились в этом доме. Хорошо еще, что библиотека находится в угловой комнате. Представляю, сколько здесь моли и всевозможных книжных жучков, не говоря уже о крысах и другой нечисти.

– Марта каждый год проводит дезинфекцию, – возразила Эмма, – но вообще-то вы правы. Если никто не читает эти книги, то они постепенно умирают. Говорят, что хорошие скрипки умирают, если на них не играют музыканты. А бриллианты и жемчуг тускнеют без общения с человеком. Наверно, так же умирают и книги, когда их долго не касается рука человека.

– Если в доме долго не живут, он приходит в запустение, – согласился Дронго. – Если в библиотеку никто не ходит, она умирает. Хотя книги мне всегда жалко, ведь они средоточие мудрости и опыта живших до нас поколений.

– Скоро книги окончательно станут раритетом, – убежденно заявила Эмма. – В век Интернета бумажные книги уже никому не нужны.

– Вы так думаете? Говорили, что в век телевидения театры уже не будут нужны. Но они не только выжили, но и собирают полные залы. Я убежден, что книга, изданная на бумаге, будет существовать еще много лет. Ведь когда мы читаем какой-то текст в Интернете, то пользуемся им с помощью того самого Интернета и нашего компьютера. То есть всегда есть посредники, которых не должно быть при общении человека с книгой. Иначе говоря, с разумом древних и мудрых людей. Мы не терпим в таких случаях посредников. Как и в общении с Богом, если человек истинно верует. Все эти священники, попы, муллы, раввины – всего лишь посредники между Богом и человеком. А я не уверен, что человеку нравится, когда истину Бога ему доносят через этих посредников, среди которых так много бессовестных и корыстных людей.

Эмма улыбнулась.

– С вами интересно, – задумчиво произнесла она, – хотя я и чувствую себя не в своей тарелке. Кажется, вы первый человек в моем окружении, кто даже не пытается со мной флиртовать. Ужасно обидно. Я смотрю на себя в зеркало и пытаюсь понять: что происходит? Либо я так изменилась в худшую сторону, либо просто вам не нравлюсь, либо есть какая-то другая причина…

– Никакой причины, – быстро сказал Дронго, – вы красивая и молодая женщина, которая может вызвать только восторг у мужчин. Если вспомнить историю нашего общения за последние несколько дней, то согласитесь, что это пошло и неправильно – флиртовать с вами на фоне разыгравшейся здесь трагедии.

– Получается, что Марта и здесь перешла мне дорогу, – лукаво заметила Эмма.

– Скорее мой несносный характер, – возразил Дронго. – То, что здесь произошло, меня ужасно тяготит. Кажется, впервые за много лет я не совсем понимаю мотивы и цели убийцы.

– А если следователи правы и Сюзанна действительно ее отравила? – предположила Эмма. – Такой вариант вы полностью исключаете?